![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
maiorovaДело было в начале девяностых. Однажды у матушки на работе отключили свет, и все сидели, пили холодный кофе и трепались. А дядя Костя Иванов вдруг сказал:
- Я в Финляндию уезжаю.
- Зачем?!
- Жить. Я финн.
И рассказал такую историю.
В тридцатые годы, как известно, финнов-ингерманландцев выселяли из Ленинградской области. Строился Карельский укрепрайон, и быть одной национальности с вероятным противником было опасно. У деда дяди Кости была огромная семья - тринадцать человек детей. Ехать в Казахстан или в Узбекистан "добровольными переселенцами" в запертых вагонах отнюдь не улыбалось. Пошёл он в сельсовет: так и так, как сделать, чтоб не выселили? Ему сразу сказали - денег ты не суй. Ещё дальше того Казахстана уедешь. А выход есть - запишись русским.
- Как русским?!
- Так, русским. Сейчас ты, допустим, Пиетари Антерович Мякинен, а будешь Пётр Андреевич Мякинин. Можем устроить.
Крепкий финн махнул рукой и ответил:
- Да идите вы...
Вернулся домой, посмотрел там на детей - мал мала меньше, на самого младшего в колыбельке, плюнул, пошёл обратно в сельсовет.
- Я согласен.
- Ну, и как тебя записывать?
- Ивановым.
- ???
- Уж быть русским так быть русским.
Хитрость удалась. Новоявленные Ивановы пережили все выселения: и предвоенное, и блокадное, и самое масштабное - послевоенное. На меня эта история произвела тяжелое впечатление. Получается, сколько вокруг меня таких Ивановых. И Девяткино это несчастное, в котором я всю жизнь прожила, - никакое не Девяткино, а Ууси Мийна. И Кузьмолово не Кузьмолово, а Куйсмола, и Капитолово не Капитолово, а Копиттала. Токсово, то вообще не переименовывали. И отсюда везли сначала на грузовиках, потом в кошмарных теплушках без сортиров, брали детей в заложники, пока взрослые собирались... Кой чёрт я здесь делаю, чей хлеб заедаю, чью землю топчу? И где моя земля, что интересно бы знать?
- Я в Финляндию уезжаю.
- Зачем?!
- Жить. Я финн.
И рассказал такую историю.
В тридцатые годы, как известно, финнов-ингерманландцев выселяли из Ленинградской области. Строился Карельский укрепрайон, и быть одной национальности с вероятным противником было опасно. У деда дяди Кости была огромная семья - тринадцать человек детей. Ехать в Казахстан или в Узбекистан "добровольными переселенцами" в запертых вагонах отнюдь не улыбалось. Пошёл он в сельсовет: так и так, как сделать, чтоб не выселили? Ему сразу сказали - денег ты не суй. Ещё дальше того Казахстана уедешь. А выход есть - запишись русским.
- Как русским?!
- Так, русским. Сейчас ты, допустим, Пиетари Антерович Мякинен, а будешь Пётр Андреевич Мякинин. Можем устроить.
Крепкий финн махнул рукой и ответил:
- Да идите вы...
Вернулся домой, посмотрел там на детей - мал мала меньше, на самого младшего в колыбельке, плюнул, пошёл обратно в сельсовет.
- Я согласен.
- Ну, и как тебя записывать?
- Ивановым.
- ???
- Уж быть русским так быть русским.
Хитрость удалась. Новоявленные Ивановы пережили все выселения: и предвоенное, и блокадное, и самое масштабное - послевоенное. На меня эта история произвела тяжелое впечатление. Получается, сколько вокруг меня таких Ивановых. И Девяткино это несчастное, в котором я всю жизнь прожила, - никакое не Девяткино, а Ууси Мийна. И Кузьмолово не Кузьмолово, а Куйсмола, и Капитолово не Капитолово, а Копиттала. Токсово, то вообще не переименовывали. И отсюда везли сначала на грузовиках, потом в кошмарных теплушках без сортиров, брали детей в заложники, пока взрослые собирались... Кой чёрт я здесь делаю, чей хлеб заедаю, чью землю топчу? И где моя земля, что интересно бы знать?