О формах алкоголизма
2 March 2017 23:46![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
maiorovaНеобходимое предуведомление: кто не хочет читать у меня про алкогольные проблемы - просто отпишитесь от тега "об выпить", которм снабжены все посты об этом заболевании. Сам тег происходит от "Одесских рассказов" Бабеля:
А папаша у вас биндюжник Мендель Крик. Об чем думает такой папаша? Он думает об выпить хорошую стопку водки, об дать кому-нибудь по морде, об своих конях — и ничего больше.
Смех сказать, но эту фразу я вычитала, ещё когда в школе училась, притом в учебнике латыни. Им пояснялась некая грамматическая конструкция. Но оставим латынь в покое, я же про запойную болезнь начала. Первым, кто начал исследовать природу и причины алкоголизма, традиционно считается Элвин Джеллинек. У этого американского психофизиолога были предшественники, были и последователи, но именно его классификация используется до сих пор с незначительными изменениями. Алкоголизмом болеют очень и очень по-разному.
Самая распространённая в нашей культуре форма - конечно, альфа-алкоголизм, форма с психической зависимостью от спиртного. Когда утверждают, что алкоголиком может стать кто угодно, имеют в виду как раз-таки альфа-алкоголизм. А вы когда-нибудь снимали выпивкой тревогу? Утешались за стаканчиком чего-нибудь согревающего? Откупоривали шампанского бутылку, когда к вам приходили чёрные мысли? "Дайте вино огорченному жизнью", сказано в Священном Писании. Но нельзя забывать, что огорчённый жизнью от этого может превратиться в альфа-алкоголика. Не с одного раза, само собой. Но связка "эмоциональное напряжение => выпивка" имеет нехорошую тенденцию - входить в привычку.
Бета-алкоголизм - наиболее спорный пункт классификации Джеллинека. Под буквой бета он сгруппировал все алкогольные проблемы, которые приводят к поражению головного мозга и внутренних органов. Длительность и качественные характеристики злоупотребления не имеет значения. Достаточно единственный раз принять внутрь суррогат или сильно перебрать, и всё - вы уже бета-алкоголик. Сейчас термин "бета-алкоголизм", по моим сведениям, в литературе не используется, если мне кто укажет - буду благодарна.
Чем дальше наш гипотетический выпивоха заливает за галстук, тем ближе гамма-алкоголизм, форма с явлениями физической зависимости от алкоголизма. А какие у нас явления физической зависимости? Правильно, потеря контроля. В сущности, отличить нормальное опьянение от патологического, связанного с зависимостью, не составляет труда. Нормально опьяневшим людям сначала хорошо, мило, весело, разговорчиво, а потом сонно. Возможны некоторые вариации вроде плаксивости или похвальбы, но в целом картина "условно здорового" опьянения эйфорическая. А гамма-алкоголика, который выпил хотя бы рюмку, легко узнать... по тому, как у него моментально портится настроение. Он не успокаивается. Не утешается. Не расслабляется. Наоборот! Вид встревоженный, глаза бегают, руки подрагивают, мышцы подёргиваются. С этого момента начнётся, как тактично пишет В. Завьялов, неконтролируемая цепь событий, заключающихся в приеме последующих доз до развития тяжелого опьянения, обычно с нарушением сознания в виде оглушения или даже сопорозного состояния. То есть будет пить, пока не перейдёт в фазу "упал, намоченный". На вопрос: "А что вы чувствуете тогда?" больной честно отвечает: "чувствую, что надо ещё выпить, и тогда всё будет в порядке".
Интересно, что с развитием физической зависимости алкоголик чаще всего меняет компанию собутыльников. Почему? Испытывает неловкость, тревогу, стыд. Он уже не может свободно общаться за стаканчиком "чего-нибудь этакого", поддерживать дружелюбную атмосферу, культурно закусывать - и чаще всего сам это понимает и беспокоится. Что-то кардинально переменилось, и стала важна не компания, не атмосфера, не стол и высококачественные напитки, а тупо опьянение. Люди с чувством собственного достоинства тяжко переживают это унижение. Но попытки установить волевой контроль над употреблением алкоголя обычно заканчивается ничем. Как не процитировать здесь любимую Тэффи:
Откупорил бутылку. Посидел, поглядел, подумал. Поболтал ложкой в тарелке и вдруг решил:
«Нет, я больше сделаю: я вот возьму да и налью в рюмку. Мало того! Я даже выпью одну рюмку, вот что я сделаю. Почему бы мне не выпить? Раз у человека есть сила воли и он во всякий момент может остановиться, то ему даже приятно сделать над собой маленький опыт».
Он выпил рюмку, выпучил глаза, с удивлением огляделся кругом, проглотил ложки две супу и сказал решительно:
— Нет, я даже больше сделаю: я вторую рюмку выпью.
Выпил вторую, усмехнулся, подмигнул:
— Нет, я даже больше сделаю. Я сделаю то, чего никогда не делал: я третью рюмку выпью. И странно было бы не выпить. Во-первых, приятно—это раз. Во-вторых, если у меня есть сила воли и я всегда могу остановиться вовремя, то чего же мне бояться? Почему, например, я не могу выпить четвертую рюмку? Я больше сделаю — я две подряд выпью, вот что я сделаю. А потом еще велю коньяку принести. Вот. Потому что раз у человека есть сила воли...
Заканчивается рассказ "Сила воли" тем, что Иван Матвеич напился до посинения.
Гамма-форма - самая распространённая в нашей культуре форма с физической зависимостью, но нельзя умалчивать и о других. Дельта-алкоголизм распространён там, где изготавливаются и употребляются с ранних лет слабоалкогольные напитки, особенно пиво и виноградное вино. Италия, Испания и Португалия, Закавказье... и разумеется, Франция. Куприн описывает дельта-алкоголика в очерке "Пер-ля-Сериз":
Если переводить это прозвище на русский язык, то всегда складнее было бы сказать: дядя Слива. [...] А если к тому же кличка "пер-ля-Сериз" обессмертила чей-то нос, то уж никогда вишне, даже владимирской, не устоять цветом и величиною против крупной красной сливы венгерки... Впрочем, так и быть: оставим из вежливости французский sobriquet1. Нос у пер-ля-Сериз'а и правда замечательный: большущий, круглый, сизо-красный, сияющий. У Шекспира Бардольф, кабацкий приятель беспутного принца Гарри, вероятно, обладал таким же носом: "...Когда спускаешься с Бардольфом в винный погреб, не надо брать с собою фонаря..."
Настоящее имя пер-ля-Сериз'а давным-давно вылиняло, стерлось под прозвищем: должно быть, этот старый огненноносый, веселый толстяк и сам его с трудом вспоминает. Нет у него никакого общественного положения: ни службы, ни места, ни профессии, ни работы. Никто не скажет, где он живет и есть ли у него семья.
Вроде бы всё у дельта-алкоголиков есть: и абстинентный синдром, и несомненная потребность постоянно быть в подпитии, и приём "любимого лекарства" чуть ли не каждые десять минут по глоточку... А способность контролировать дозу остаётся. Как? Почему? Возможно, разгадка в качестве опьянения, которое остаётся эйфорическим, никогда не переходя в злобно-тоскливое настроение, характерное для северного алкоголизма. Дельта-алкоголики - они добрые. И небуйные. Но не стоит обольщаться дельта-алкоголизмом: это такая же болезнь, как и все остальные алкоголизмы. Со теми же прелестями вроде тремора конечностей, поражения печени и белой горячки. Алкогольный психоз может развиться даже у человека, который никогда в своей жизни не напивался по-настоящему. Всегда слегка подшофе, вполпьяна, как говорили в старину - а результат такой же, как если бы он пил запоями.
Самая таинственная и малоизученная форма - эпсилон-алкоголизм. Удивителен он в первую очередь тем, что в обычном состоянии никакого влечения к спиртному больные не испытывают. Хоть бочку поставь, не прикоснутся и даже в её сторону не поглядят. По русской пословице, "мужик год не пьёт, два не пьёт, а чёрт прорвёт, так и всё пропьёт". Эпсилон-алкоголик, когда его прорывает злоупотребить алкоголем, страшен. Его опьянение всегда злобно-тоскливое, дисфорическое. И нередко во время этих приступов он становится социально опасным, ведёт себя разрушительно. Вот классический эпсилон-эпизод из фильма "Окно в Париж" (1993). Взят прямиком из реальной жизни, наслаждайтесь:
Продолжение следует, в греческом алфавите ещё много букв.
А папаша у вас биндюжник Мендель Крик. Об чем думает такой папаша? Он думает об выпить хорошую стопку водки, об дать кому-нибудь по морде, об своих конях — и ничего больше.
Смех сказать, но эту фразу я вычитала, ещё когда в школе училась, притом в учебнике латыни. Им пояснялась некая грамматическая конструкция. Но оставим латынь в покое, я же про запойную болезнь начала. Первым, кто начал исследовать природу и причины алкоголизма, традиционно считается Элвин Джеллинек. У этого американского психофизиолога были предшественники, были и последователи, но именно его классификация используется до сих пор с незначительными изменениями. Алкоголизмом болеют очень и очень по-разному.
Самая распространённая в нашей культуре форма - конечно, альфа-алкоголизм, форма с психической зависимостью от спиртного. Когда утверждают, что алкоголиком может стать кто угодно, имеют в виду как раз-таки альфа-алкоголизм. А вы когда-нибудь снимали выпивкой тревогу? Утешались за стаканчиком чего-нибудь согревающего? Откупоривали шампанского бутылку, когда к вам приходили чёрные мысли? "Дайте вино огорченному жизнью", сказано в Священном Писании. Но нельзя забывать, что огорчённый жизнью от этого может превратиться в альфа-алкоголика. Не с одного раза, само собой. Но связка "эмоциональное напряжение => выпивка" имеет нехорошую тенденцию - входить в привычку.
Бета-алкоголизм - наиболее спорный пункт классификации Джеллинека. Под буквой бета он сгруппировал все алкогольные проблемы, которые приводят к поражению головного мозга и внутренних органов. Длительность и качественные характеристики злоупотребления не имеет значения. Достаточно единственный раз принять внутрь суррогат или сильно перебрать, и всё - вы уже бета-алкоголик. Сейчас термин "бета-алкоголизм", по моим сведениям, в литературе не используется, если мне кто укажет - буду благодарна.
Чем дальше наш гипотетический выпивоха заливает за галстук, тем ближе гамма-алкоголизм, форма с явлениями физической зависимости от алкоголизма. А какие у нас явления физической зависимости? Правильно, потеря контроля. В сущности, отличить нормальное опьянение от патологического, связанного с зависимостью, не составляет труда. Нормально опьяневшим людям сначала хорошо, мило, весело, разговорчиво, а потом сонно. Возможны некоторые вариации вроде плаксивости или похвальбы, но в целом картина "условно здорового" опьянения эйфорическая. А гамма-алкоголика, который выпил хотя бы рюмку, легко узнать... по тому, как у него моментально портится настроение. Он не успокаивается. Не утешается. Не расслабляется. Наоборот! Вид встревоженный, глаза бегают, руки подрагивают, мышцы подёргиваются. С этого момента начнётся, как тактично пишет В. Завьялов, неконтролируемая цепь событий, заключающихся в приеме последующих доз до развития тяжелого опьянения, обычно с нарушением сознания в виде оглушения или даже сопорозного состояния. То есть будет пить, пока не перейдёт в фазу "упал, намоченный". На вопрос: "А что вы чувствуете тогда?" больной честно отвечает: "чувствую, что надо ещё выпить, и тогда всё будет в порядке".
Интересно, что с развитием физической зависимости алкоголик чаще всего меняет компанию собутыльников. Почему? Испытывает неловкость, тревогу, стыд. Он уже не может свободно общаться за стаканчиком "чего-нибудь этакого", поддерживать дружелюбную атмосферу, культурно закусывать - и чаще всего сам это понимает и беспокоится. Что-то кардинально переменилось, и стала важна не компания, не атмосфера, не стол и высококачественные напитки, а тупо опьянение. Люди с чувством собственного достоинства тяжко переживают это унижение. Но попытки установить волевой контроль над употреблением алкоголя обычно заканчивается ничем. Как не процитировать здесь любимую Тэффи:
Откупорил бутылку. Посидел, поглядел, подумал. Поболтал ложкой в тарелке и вдруг решил:
«Нет, я больше сделаю: я вот возьму да и налью в рюмку. Мало того! Я даже выпью одну рюмку, вот что я сделаю. Почему бы мне не выпить? Раз у человека есть сила воли и он во всякий момент может остановиться, то ему даже приятно сделать над собой маленький опыт».
Он выпил рюмку, выпучил глаза, с удивлением огляделся кругом, проглотил ложки две супу и сказал решительно:
— Нет, я даже больше сделаю: я вторую рюмку выпью.
Выпил вторую, усмехнулся, подмигнул:
— Нет, я даже больше сделаю. Я сделаю то, чего никогда не делал: я третью рюмку выпью. И странно было бы не выпить. Во-первых, приятно—это раз. Во-вторых, если у меня есть сила воли и я всегда могу остановиться вовремя, то чего же мне бояться? Почему, например, я не могу выпить четвертую рюмку? Я больше сделаю — я две подряд выпью, вот что я сделаю. А потом еще велю коньяку принести. Вот. Потому что раз у человека есть сила воли...
Заканчивается рассказ "Сила воли" тем, что Иван Матвеич напился до посинения.
Гамма-форма - самая распространённая в нашей культуре форма с физической зависимостью, но нельзя умалчивать и о других. Дельта-алкоголизм распространён там, где изготавливаются и употребляются с ранних лет слабоалкогольные напитки, особенно пиво и виноградное вино. Италия, Испания и Португалия, Закавказье... и разумеется, Франция. Куприн описывает дельта-алкоголика в очерке "Пер-ля-Сериз":
Если переводить это прозвище на русский язык, то всегда складнее было бы сказать: дядя Слива. [...] А если к тому же кличка "пер-ля-Сериз" обессмертила чей-то нос, то уж никогда вишне, даже владимирской, не устоять цветом и величиною против крупной красной сливы венгерки... Впрочем, так и быть: оставим из вежливости французский sobriquet1. Нос у пер-ля-Сериз'а и правда замечательный: большущий, круглый, сизо-красный, сияющий. У Шекспира Бардольф, кабацкий приятель беспутного принца Гарри, вероятно, обладал таким же носом: "...Когда спускаешься с Бардольфом в винный погреб, не надо брать с собою фонаря..."
Настоящее имя пер-ля-Сериз'а давным-давно вылиняло, стерлось под прозвищем: должно быть, этот старый огненноносый, веселый толстяк и сам его с трудом вспоминает. Нет у него никакого общественного положения: ни службы, ни места, ни профессии, ни работы. Никто не скажет, где он живет и есть ли у него семья.
Вроде бы всё у дельта-алкоголиков есть: и абстинентный синдром, и несомненная потребность постоянно быть в подпитии, и приём "любимого лекарства" чуть ли не каждые десять минут по глоточку... А способность контролировать дозу остаётся. Как? Почему? Возможно, разгадка в качестве опьянения, которое остаётся эйфорическим, никогда не переходя в злобно-тоскливое настроение, характерное для северного алкоголизма. Дельта-алкоголики - они добрые. И небуйные. Но не стоит обольщаться дельта-алкоголизмом: это такая же болезнь, как и все остальные алкоголизмы. Со теми же прелестями вроде тремора конечностей, поражения печени и белой горячки. Алкогольный психоз может развиться даже у человека, который никогда в своей жизни не напивался по-настоящему. Всегда слегка подшофе, вполпьяна, как говорили в старину - а результат такой же, как если бы он пил запоями.
Самая таинственная и малоизученная форма - эпсилон-алкоголизм. Удивителен он в первую очередь тем, что в обычном состоянии никакого влечения к спиртному больные не испытывают. Хоть бочку поставь, не прикоснутся и даже в её сторону не поглядят. По русской пословице, "мужик год не пьёт, два не пьёт, а чёрт прорвёт, так и всё пропьёт". Эпсилон-алкоголик, когда его прорывает злоупотребить алкоголем, страшен. Его опьянение всегда злобно-тоскливое, дисфорическое. И нередко во время этих приступов он становится социально опасным, ведёт себя разрушительно. Вот классический эпсилон-эпизод из фильма "Окно в Париж" (1993). Взят прямиком из реальной жизни, наслаждайтесь:
Продолжение следует, в греческом алфавите ещё много букв.