![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
maiorovaА вы заметили, сколько в обсуждаемом рекламном ролике Московского кредитного банка символики смерти? Некроромантизм какой-то. Переход бурной реки по узкому мосту. Погружение в болото. Снега и льды, куда "пациентка" проваливается чуть не по уши. Замёрзшее озеро, у которого умывается ледяной мёртвой водой героиня, мало-мальски начитанному человеку невольно напомнит дантов Коцит, на берегах которого, то и дело вмерзая в лёд, мучаются души клятвопреступников и предателей. На протяжении пяти с лишним минут экранного времени женщину празднично умерщвляют (приносят в жертву?) и отправляют в ад. Всё по Дворкин, хорошая женщина - мёртвая женщина, хорошая мать - убитая мать.
Нет, злобный дух, неосмотрительно вызванный девочкой из бездн бессознательного - не добрый белобородый дедушка мороз ампирной сталинской сказки про зажигающуюся ёлочку. Это Мороз-красный нос, Мороз-воевода, шагающий дозором по необъятным лесам Родины. В ролике почти дословно воспроизведена сцена некрасовской поэмы:
«Тепло ли тебе, молодица?» —
С высокой сосны ей кричит.
— Тепло!— отвечает вдовица,
Сама холодеет, дрожит.
Морозко спустился пониже,
Опять помахал булавой
И шепчет ей ласковей, тише:
«Тепло ли?..» — Тепло, золотой!
Только без поцелуев. Всё-таки хоть минимальные соображения приличия у авторов ролика остались. Но у Некрасова-то есть нюанс: седой чародей превращается в умершего мужа Дарьи, Проклушку, тогда как в клипе он облика не меняет. Всю дорогу одинаковый страшный старый чёрт. Потому что у безымянной героини клипа не было никакого мужа, ни любимого, ни нелюбимого. Вообще мужчины не было. Ведь всем известно, что дети - это индивидуальный женский проект, они в организме дамы самозарождаются из хулиганских побуждений. Ничем, кроме партеногенеза, не объяснить того, что концепция отца и отцовства вообще никак в клипе, посвящённом семейным ценностям, не оговаривается. Отцов нет. Есть мать и дед. Как у Снегурочки в пьесе Островского - тоже популярном и насыщенном скрытыми смыслами сказочном нарративе. У девочки всё впереди, нарратив этот не зимний, а весенний. А пока мать, весело смеясь, уносит дочку на руках в снежную пустыню.
Что нужды? Она улыбалась.
Жалеть мы не будем о ней.
Не будем, ведь правда же - не будем?
Нет, злобный дух, неосмотрительно вызванный девочкой из бездн бессознательного - не добрый белобородый дедушка мороз ампирной сталинской сказки про зажигающуюся ёлочку. Это Мороз-красный нос, Мороз-воевода, шагающий дозором по необъятным лесам Родины. В ролике почти дословно воспроизведена сцена некрасовской поэмы:
«Тепло ли тебе, молодица?» —
С высокой сосны ей кричит.
— Тепло!— отвечает вдовица,
Сама холодеет, дрожит.
Морозко спустился пониже,
Опять помахал булавой
И шепчет ей ласковей, тише:
«Тепло ли?..» — Тепло, золотой!
Только без поцелуев. Всё-таки хоть минимальные соображения приличия у авторов ролика остались. Но у Некрасова-то есть нюанс: седой чародей превращается в умершего мужа Дарьи, Проклушку, тогда как в клипе он облика не меняет. Всю дорогу одинаковый страшный старый чёрт. Потому что у безымянной героини клипа не было никакого мужа, ни любимого, ни нелюбимого. Вообще мужчины не было. Ведь всем известно, что дети - это индивидуальный женский проект, они в организме дамы самозарождаются из хулиганских побуждений. Ничем, кроме партеногенеза, не объяснить того, что концепция отца и отцовства вообще никак в клипе, посвящённом семейным ценностям, не оговаривается. Отцов нет. Есть мать и дед. Как у Снегурочки в пьесе Островского - тоже популярном и насыщенном скрытыми смыслами сказочном нарративе. У девочки всё впереди, нарратив этот не зимний, а весенний. А пока мать, весело смеясь, уносит дочку на руках в снежную пустыню.
Что нужды? Она улыбалась.
Жалеть мы не будем о ней.
Не будем, ведь правда же - не будем?